Уже длительное время от юристов поступает информация о том, что Генпрокуратура и следственные органы не выполняют требования вступивших в законную силу решений судов РА, обязывающих общественных участников производства совершать определенные действия — выносить процессуальные акты.
Последний самый свежий пример касается уголовного производства в отношении президента благотворительного фонда «Пюник», бизнесмена и филантропа Габриэла Джемберджяна, обвиняемого в отмывании денег. Дело в том, что уже более двух месяцев следователь, рассматривающий производство, и прокурор, осуществляющий надзор за производством, не выполняют требования вступившего в законную силу судебного акта в отношении последнего и не отменяют решение о применении в его отношении меры пресечения в виде запрета на выезд.
Отметим, что статья 507 Уголовного кодекса Республики Армения рассматривает неисполнение судебного акта или воспрепятствование его исполнению как уголовно наказуемое деяние. Согласно части 1 упомянутой статьи, воспрепятствование исполнению судебного акта, вступившего в законную силу, а равно неисполнение судебного акта, вступившего в законную силу, в установленный в срок, а если срок не установлен, то в течение одного месяца со дня вступления его в законную силу, — наказывается штрафом или лишением свободы на срок до одного года.
Согласно Уголовно-процессуальному кодексу, право отмены неправомерных решений следователя принадлежит вышестоящему прокурору.
Учитывая практику неисполнения судебных решений последнего периода, СМИ Армении обратились с письменным запросом к генеральному прокурору РА Анне Вардапетян.
В частности, нас интересовало, какое правовое обоснование было дано неисполнению требования вступившего в законную силу судебного акта Антикоррупционного суда РА в отношении Дженберджяна. Было ли составлено генеральным прокурором сообщение по признакам статьи 507 Уголовного кодекса РА?
В ответе сообщается, что Генпрокуратура сперва подала апелляционную жалобу по специальному пересмотру решения Антикоррупционного суда РА от 06.08.2025 г., а затем кассационную жалобу.
Прокуратура сослалась на следующую правовую позицию, выраженную в решении Кассационного суда РА от 21 декабря 2024 года, которое приводим дословно: «…что немедленное исполнение судебного акта, вынесенного по результатам рассмотрения жалобы на данный процессуальный акт, завершающий досудебное производство, в случае его обжалования в установленный законом срок может привести к правовой неопределенности».
Следует отметить, что в решении Кассационного суда, приведенном в ответном письме Генеральной прокуратуры, четко указано, что данная правовая позиция относится к жалобе на рассматриваемый процессуальный акт, завершающий досудебное производство, тогда как постановление следователя о применении меры пресечения не является процессуальным актом, завершающим производство.
В пункте 35 части 1 статьи 6 Уголовно-процессуального кодекса четко говорится, что заключительным процессуальным актом является процессуальный акт, завершающий ход производства, в том числе и заключительный судебный акт, к которому не относится решение следователя об избрании в отношении лица меры пресечения.
А в случае с Дженберджяном мы имеем дело исключительно с решением суда о правомерности решения следователя — процессуальном акте о применении к нему альтернативной меры пресечения — запрета на выезд.
В свою очередь, адвокат последнего Ашот Симонян в беседе с корреспондентом СМИ Армении заявил, что, обжалуя судебный акт, они искусственно пытаются затянуть процесс исполнения решения суда.
Что касается привлечения к ответственности соответствующих должностных лиц за невыполнение требования судебного акта, вступившего в законную силу, то из Генпрокуратуры сказали, что на основании заявления Дженберджяна о преступлении составлен протокол о не инициировании уголовного производства по вышеуказанному факту. Таким образом, получается, что Генпрокуратура вместе привлечения к ответственности конкретных лиц дает зеленый свет следственному органу. А подобная практика может подорвать основы правового государства, нарушить принципы разделения властей и право на судебную защиту лица, что закреплено в Конституции и международных конвенциях и др.
