19 декабря 2024 года – годовщина смерти великого футболиста, заслуженного тренера Армении и первого президента ФФА.
Педагогическая и тренерская работа в степанакертском футбольном клубе «Лернаин Арцах» в 2009–2010 годах оказалась последним значимым творческим успехом моего лучезарного друга Николая Казаряна.
Он планировал надолго остаться в Арцахе, восстановить в Шуши дом своего дедушки Никола, полностью разрушенный и сожженный в 1920 году кровожадными кавказскими татарами (азербайджанцами)… Но загадывать наперед – штука опасная. После романтической саги с «Лернаин Арцахом» он по состоянию здоровья вынужден был вернуться домой в Ереван.
Без активной работы Николай стал затухать, чаще вспоминать прошлое, ушедших на небеса своих родных и близких.
Река времени уносила к водопадам смерти всех тех, кого она любила – золотых араратовцев.
17 апреля 2015 года не стало Арутюна Кегеяна, 4 октября того же года – Оганеса Заназаняна, 26 августа 2018 года – Алеши Абрамяна, 9 декабря 2019 года – Сурена Мартиросяна, 23 декабря 2020 года – Аркадия Андриасяна, на поминках которого после рюмки за упокой его души Коля мне шепотом напомнил строки из песни его любимого Стаса Михайлова: «Уходите, вы часто без спроса уходите. С улыбкой прощальной вы в дальнюю вашу страну. Уходите, ой, что-то вы часто уходите. Назад не вернетесь, тревожа лишь память мою».
Коля сильно переживал и стойко переносил потерю «однополчан», которых называл своими братьями.
Страшной болью для него отозвалось и вероломное нападение Азербайджана на Арцах, последовавшая оккупация, геноцид и изгнание армян из родного края его предков.
Эти переживания еще больше подкосили его здоровье, ко всем старым болячкам добавлялись новые.
Седая старуха с косой забрала его, когда убедилась, что Николай пережил весь трагизм дороги к самому себе. Невеселая догадка: самопознание приводит к быстрой самоисчерпанности.
Смерть – гостья смиренная и осторожная. Она входит без шума. Нагрянула и похитила у нас Колю. И вот уже к глазам подступают слезы, идущие, может быть, и не от сердца, если допустить, что у слез может быть разный источник. И весь день проводишь в смутном беспокойстве, в тревоге, не знаешь, за что взяться, и тупо глядишь на свое перо.
Вспомнил строки Альфонса Доде: «Какое странное, какое горестное впечатление производит кончина могучих гениев! Это скорбь особого рода, не похожая ни на что другое. Бывает скорбь более острая, ранящая прямо в сердце, но нет скорби более глубокой. Внезапно ощущаешь холод, вокруг тебя становится темно, словно в небе что-то погасло, ты ощущаешь беспокойство и тревогу, как при солнечном затмении. Неважно, что этих людей ты никогда не видел, никогда с ними не встречался: тебя радовало сознание, что они живут в одно время с тобой, дышат тем же воздухом, что их волнует то же, что и тебя. И это вызывало в тебе горделивое чувство, ты словно становился увереннее в себе.
А самое главное, творения этих великих так сближают их с современниками, так крепко связывают со всей духовной жизнью эпохи! Связь эта – словно электрический провод, прикрепленный к мощному двигателю и благодаря своим бесчисленным ответвлениям доходящий до самых отдаленных приемников. С этими чужими тебе по крови людьми, чей гений связан со всеми нами нитями духовного отцовства и братства, у тебя больше близости, чем с самыми близкими твоими родственниками. Отсюда смутная, но глубокая нежность, которую ты к ним испытываешь, подобная чувству, внушаемому природой – этой вечной матерью, не знающей своих детей».
19 декабря 2023 года все информационные агентства Армении оповестили мир печальным сообщением: «Бывший знаменитый нападающий легендарного ереванского «Арарата» Николай Казарян 14 декабря был доставлен в больницу №8 с диагнозом сердечно-легочная недостаточность, 19 декабря в отделении реанимации и интенсивной терапии, не приходя в сознание, он скончался».
Через некоторое время из Москвы пришла телеграмма с соболезнованиями от легендарного тренера «Арарата-73», первого вице-президента РФС Никиты Павловича Симоняна и известного футболиста, президента Союза ветеранов футбола России Александра Мирзояна. В послании говорилось: «С прискорбием узнали, что ушел из жизни один из столпов «Арарата-73» Николай Казарян. Наделенный молниеносной скоростью и тонким чувством игры, Казарян был настоящим козырем для любой команды, а для каждого тренера иметь в своей команде такого игрока было просто мечтой. Велик вклад Казаряна в успех ереванского «Арарата» в 1973 году. Неоспоримым фактом является то, что Николай Казарян золотыми буквами вписал свое имя в летопись армянского футбола. Еще раз соболезнуем тяжелой утрате и выражаем поддержку членам семьи и родственникам Николая Казаряна. Покойся с миром, наш дорогой Коля!»
Вся армянская печать присоединилась к их скорби. Даже те, что были к нему не столь дружелюбны, не поскупились на сожаления; это было как бы венком, издалека принесенным на его могилу.
Панихида состоялась в церкви Сурб Ованес Мкртич в столичном старинном районе Конд.
Похоронили на Шаумяновском кладбище Еревана. Федерация футбола с холодком, даже можно сказать, с безразличием отнеслась к кончине великого футболиста и первого главы их же ведомства (!). Что неудивительно, ведь они, птенцы терпетросяновского режима, – порождение аодовской власти, просто сегодня у них другие хозяева, Они не удосужились (или не захотели) выбить у мэрии Еревана место для его захоронения в городском Пантеоне рядом с напарниками по хрустально-золотому «Арарату» – Аркадием Андриасяном и Оганесом Заназаняном. Их представителя не было и на похоронах Николая Казаряна.
Церемонией захоронения Николая Казаряна руководили священники. Рядом с гробом жена Коли, Гаяне, слезы горючие себе на кулак наматывала; сквозь застилавшие глаза слезы на отца в последний раз глядели его дочери и сын Андраник.
Придушенным голосом с прощальной краткой речью выступили золотые араратовцы и его друзья. Я, уподобившись Виктору Гюго, был краток и слегка пафосен: «Время не щадит никого. Но память о Николае Андреевиче Казаряне никакое время не сотрет. Оплакиваю умершего, приветствую бессмертного!»
И вновь земля приняла то, что долго жило на ней.
В детстве настольной книгой Коли был историко-приключенческий роман Александра Дюма «Три мушкетера». Ему был симпатичен бесшабашный гасконец шевалье д’Артаньян, в котором он чувствовал родственную душу, на которого хотел походить, быть таким же смелым и задиристым, отважным и непобедимым, владеть футбольным мячом так же виртуозно, как легендарный мушкетер шпагой.
Бесстрашный, неотразимый д’Артаньян, сразу же попавший в водоворот придворных интриг, влекущих за собой бесконечные дуэли, стычки и приключения, необыкновенно удачливый, своим умом, благородством, прямотой и везением добивающийся всего, о чем мечтал, и снискавший покровительство короля и королевы Франции, удостоившийся и маршальского жезла Франции. Коле тогда не могло и присниться, что он тоже будет удостоен множества наград и будет признан «футбольным маршалом» Армении.
Как-то спросил я Колю, мол, давай представим, что ты в «Арарате» д’Артаньян, кто был бы Атосом, Портосом и Арамисом. Коля подумал, а затем вполне серьезно сказал: «А таких мушкетеров было бы четыре – Коваленко, Заназанян, Андриасян и Погосян».
Не сомневаюсь, дорогой читатель, вы знаете, как закончилось многотомное повествование о героях-мушкетерах у Александра Дюма. Перефразируя его вместо Николая Казаряна, можно сказать: Коваленко, Заназанян, Андриасян, до скорой встречи. А завершить Реквием хочется печальными строками еще одного бессмертного и большого друга армян – Сергея Есенина: «Вот так же отцветем и мы и отшумим, как гости сада… Коль нет цветов среди зимы, так и грустить о них не надо».
