Рождение новой книги – это всегда праздник, а сборника стихов, в котором собрано все самое лучшее – достойно уважения вдвойне. Первый сборник поэзии Бабкена Симоняна на русском языке «Раздумья перед Араратом» – обобщенный итог дум о своей стране и народе, о жизни и смерти, о войне и несправедливости, о великом чувстве любви к Родине и к тому, что утеряно, казалось бы, навсегда…
Само название стало лейтмотивом ко всем чутко и вдохновенно написанным произведениям – Арарат, «обняв вершину, словно младший брат…» Страна предков вызывает восторг и почтение, однако ни на минуту не забывается горечь потерь:
Наши земли – в турецкой неволе;
Храм Апостолов стонет от боли.
Арарат, Ани, Ахурян, Аракс, Ван, Васпуракан, Артамет, Айгестан, Хачпохан и другие армянские знаковые места живут в сердце поэта Симоняна не как легенды, далекие и невозвратимые, – это живые символы армянской тоскующей души, через века несущей свою боль:
Из Вана горсть земли, сынок,
Возьми – не позабудь,
Чтоб успокоиться я мог,
Уйдя в последний путь.
Не верится, что остров Ахтамар, раскинувшийся над водами Вана, со священным храмом Сурб Хач (Святой крест), навсегда оторваны от армянской земли, армянской истории: ни турецкий ятаган, ни дикие орды кочевников, ни годы, ни «горькие столетия» не смогут изгладить из армянской памяти Божий храм, возведенный терпеливыми руками первых на Земле христиан. И веру в божественную справедливость невозможно искоренить из сердца многострадального народа:
Недосягаем, но доступен
взору,
С печалью в сердце
в этот новый век
Он молча ждет в надежде,
что в просторы
Вдруг Ноев к нам заявится
ковчег.
***
Тогда к горе священной
подойду я,
Не встретив ни границ
и ни преград,
И поцелую голову седую,
Обняв вершину,
словно младший брат…
В душе поэта звучит в тоске «неутолимой»: «Пойдем, лао, вернемся в край родимый!..»; для него край родимый – это Древняя Армения, вечная, как Арарат, у подножия которого мечтательно завещает себя похоронить: здесь речь идет не о бренной смерти, а о вечности, навеки запечатленной на челе библейской вершины.
Бабкен Симонян пишет – как дышит, живет и чувствует как человек Мира, однако это отнюдь не космополитизм: чувство справедливости и благородного возмущения питает живительные соки его поэзии, наполненной справедливым гневом и верой в христианское возмездие тем страшным силам, которые творят непоправимое зло и насилие… Как сын многострадального народа, он прекрасно понимает боль Сербии, ставшей для Симоняна второй родиной: переплетаясь языком и культурой, дружбой и истинным братством, эти два народа велики и могущественны в пепле своих страданий:
«Муки не познав,
песни не напишешь,
Муки не познав,
не выкуешь меч…»
Муки не познав,
рану не утешишь,
Муки не познав,
пламя не возжечь.
Христианский сербский край очень близок поэту, он видит красоты и прелести этой земли, «Страдалицы-земли» и, в то же время, «Земли-святыни», населенной отважными и добрыми людьми, необычными талантами, приверженцами святой веры. Здесь он нашел много схожего с родной землей, с любимым до боли народом, страдающим, терпящим бедствия, но никогда не сдающимся:
О, Сербия, ты слышишь,
принародно
К тебе летит мой голос
и любовь.
Жила ты независимо, свободно
И раны песней исцеляла вновь.
Недаром поэта и переводчика Бабкена Симоняна так полюбили в Сербии – сколько тепла и взаимопонимания в этих связях, не только переводческих, но и человеческих. Боль одного становится болью другого; радость серба – счастьем армянина:
Меня Аракс поил века,
тебя века поил Дунай.
О, сербская земля!..
Судьбой родня мы вечно,
так и знай.
***
Мы в ранах, но несем свой крест,
и этим мы с тобой сильны.
И раны наши исцелят,
залечат верные сыны.
Трогателен и драгоценен межкультурный диалог, где песенный мотив звучит с обеих сторон:
Есть оно, от боли зелье –
не обман!
Научилась от какого же
ты предка
Нашей песне вековой
«Яман-яман…»
Сербиянка, черноглазая
брюнетка?
Поэт не был бы истинным поэтом, если бы не воздвиг стихотворный памятник самому дорогому на свете – матери! Мать – как синоним родной земли, Родины, святых истоков, начала начал… Все лучшие воспоминания, все первые познания, детство и ласка, «приголубящие любимые» руки… связаны с мамой, способной все понимать и исцелять. Но время быстротечно как вода, уход матери – невосполнимая потеря во все
времена:
…А снег летел и мерно
стлался,
Над матерью прозрачно рос,
Как бы вуалью опускался
На белизну ее волос…
Потери никогда не проходят бесследно – боль притупляется, но не становится меньше; и вот уже поэт идет по пути к всепрощающему Богу, понимая, что «Половина пути за плечами, полжизни прошло. Надломился мой хлеб, и молитва звучит тяжело…»; что было в жизни горя и радости напополам, любви и счастья небольшой бросок – «Стоила целого века ночь лучезарная та: светлая девушка, нежность, страсть и во всем – красота…»; друзей, впечатлений – достаточный срок – «Средиземные волны ударяются лбами, море камни целует губами», «Венецианская таинственная ночь. Мне памяти моей перебороть невмочь»; и моральный кодекс был дан в срок – «Я зла никогда не прощал, не стоял в стороне, спешил на подмогу добру и хотел быть опорой добру, а не подлости чьей-то и чьей-то вине» и многое, многое другое… Душа поэта, словно море, оно вмещает множество идей, людей, тоски и вдохновений, незыблемо одно – искренность и величие чувств, питающих поэтические строфы:
Господь милосердный,
прости и помилуй
И благом просителя не обдели:
Когда я умру, пусть мне
станет могилой
Кусочек родимой
армянской земли.
И последнее: этот необыкновенный сборник увидел свет благодаря старания таких переводчиков, как Елена Николаевская, Георгий Кубатьян, Алла Тер-Акопян, Константин Шакарян, Михаил Синельников, Альберт Налбандян, Нина Габриэлян, Тамара Пономарева, Анатолий Иванушкин, Алексей Машевский, Лили Вердян, Галина Климова, Людмила Кудрявская.
Книгу выпустило ереванское издательство «Литера».
Мария Авакян, член Союзов писателей и журналистов Армении, кандидат филологических наук, доцент
