Никол Пашинян отметил, что не просил сына отказываться от заявления против Гаяне Акопян (Мартиросян).
В Армении люди должны понять, что все вопросы следует решать правовым путем. Об этом заявил премьер-министр Армении Никол Пашинян на пресс-конференции в Ереване, комментируя арест матери погибшего солдата и его разговор с сыном.
20 мая суд арестовал на месяц мать погибшего в 44-дневной войне Жоры Мартиросяна – Гаяне Акопян, обвиняемую в организации похищения сына премьера Ашота Пашиняна. Она своей вины не признает. Родители других погибших и их сторонники объявили о бессрочном сидячем пикете у здания правительства Армении в поддержку Акопян и требуют ее срочного освобождения.
Пашинян отметил, что не просил сына отказываться от заявления против Акопян (Мартиросян), поскольку при первом же разговоре Пашинян-младший своими доводами лишил этой возможности. По его словам, он начал разговор с сыном уже после того, как начались правовые процедуры.
«Когда я с ним говорил, он утверждал, что все вопросы в Армении должны решаться правовыми процедурами. Он поинтересовался, как ему реагировать на произошедшее — собрать друзей или ребят его отряда и прибегнуть к ответным действиям? Неуважением ответить на неуважение, угрозой — на угрозу, похищением — на похищение? Он подчеркнул, что это неприемлемо», – подчеркнул он.
Премьер добавил, что Следственный комитет квалифицировал произошедшее с его сыном как похищение, которое карается лишением свободы от 4 до 8 лет. Он также прокомментировал критику в адрес властей относительно ареста матери погибшего военнослужащего, заявив, что вопрос следует рассматривать в трех плоскостях – правовой, политической и моральной. Пашинян не пожелал давать правовые оценки произошедшему. Говоря о моральной стороне, премьер подчеркнул, что преклоняется перед памятью всех погибших, их родителями, всеми родителями, чьи сыновья служат в армии. В этом контексте Пашинян посчитал обязательным напомнить, что его сын во время войны отправился добровольцем на фронт, а во время артиллерийского или ракетного (премьер не помнил — ред.) погиб друг Пашиняна-младшего, который был с ним в окопах.
«Никто не решал, что Ашот Пашинян не должен погибнуть. Никто не мог решить и предрешить, что мой сын не мог погибнуть в тот день. Если бы осколок убил его, то он бы был героем, а если нет, то он должен быть антигероем? Если бы он погиб, Анна Акопян была бы матерью, родившей героя, а если нет? Чем она не мать героя, особенно, что находилась на передовой с оружием в руках. То есть, люди хотят завершить, то что не смог Азербайджан?» – отметил он.
Что же касается политической стороны вопроса, Пашинян посчитал важным напомнить, что Следком закрыл дело о родителях, ворвавшихся на территорию воинской части и ударивших военного, отметив, что трое из них проходят по делу его сына. Однако в стране должны осуществляться правовые процедуры, отметил Никол Пашинян.
«Мы должны понять, хотим, чтобы в стране сформирована новая каста людей, не равных перед законом? Я с этим не согласен», — заявил Пашинян.
Премьер заявил, что после первой войны не было политической воли, чтобы не допустить появления касты, которая не была равна перед законом.
Напомним, 17 мая на основе заявления Ашота Пашиняна было возбуждено уголовное дело по статье «похищение человека». Следствие отмечает, что члены организации «Зов сыновей», а в частности Гаяне Акопян (Мартиросян) заставили Пашиняна-младшего сесть в их машину, но тот успел выпрыгнуть, в результате чего его задел проезжавший следом автомобиль. В самой организации «Зов сыновей» обвинение в похищении опровергли, отметив, что Пашинян-младший добровольно сел в машину Гаяне Акопян и согласился поехать с ней на военное кладбище «Ераблур» в Ереване, затем по дороге «по непонятной причине выпрыгнул из машины».
